Незнакомка [= Фальшивая невеста ] - Джуд Деверо

Клей резким движением поднялся и подошел к окну. Дождь шел сплошной стеной, и предметы за окном потеряли четкие очертания. Николь, пронеслось у него в голове. Он целый год был пьян до такой степени, что не мог ни думать, ни чувствовать, однако ничто не помогало. Не было ни минуты, когда бы он, пьяный или трезвый, не вспоминал о ней, не рисовал картины того, что могло бы быть, если бы он… И чем больше он думал, тем больше пил.

Дженни была права — он действительно жалел себя. Он привык к ощущению, что о нем кто-то заботится, но потом родители ушли, а вслед за ними — Джеймс и Бесс. Он решил, что ему нужна Бианка, но тут появилась Николь. А когда он понял, как сильно любит ее, было слишком поздно. Он причинил ей столько страданий, что она никогда уже не сможет довериться ему. Дождь хлестал по стеклу. Где-то в этих ледяных потоках она выбивается из сил, принося в жертву свою землю, рискуя безопасностью своих близких. Как сказала Дженни? Чтобы показать ему, что кто-то заботится о нем.

Клей обернулся к Дженни.

— У меня осталось человек шесть работников. Я пришлю их с лопатами. — Он направился к двери. — Мэгги, нам понадобится еда. Пошарь-ка в кладовке. Забери все, что найдешь.

— Слушаю, сэр, — радостно улыбнулась Мэгги. Женщины с минуту молча смотрели на закрывшуюся за ним дверь. — Эта милая маленькая леди все еще любит его, да? — спросила Мэгги.

— Конечно. Ни на минуту не переставала, хотя я и пыталась ее вразумить. По моему мнению, ни один мужчина ее не достоин.

— А как же тот француз, с которым она живет? — в голосе Мэгги слышалась враждебность.

— Мэгги, ты сама не знаешь, что говоришь.

— У меня есть несколько часов, чтобы узнать, — сказала Мэгги и начала заталкивать провизию в джутовые мешки. Они будут готовить на мельнице. Пусть уж лучше намокнут продукты, чем готовая еда.

Дженни улыбнулась.

— Ладно, давай собираться. У меня столько новостей, что хватит на целый год.

Дождь шел с такой силой, что Клей греб почти вслепую. Вода захлестывала плоскодонку, словно собиралась поглотить людей, подобно тому, как она поглощала землю. Несколько рядов посадок на табачном поле Клея уже исчезли под водой.

Выбравшись на берег, мужчины взвалили на плечи лопаты и стали взбираться по склону, низко опустив головы, чтобы поля шляпы хоть немного защищали лицо от дождя. Добравшись до места, они сразу же приступили к работе — теперь они с готовностью подчинялись Клею.

Клей с силой втыкал лопату в пропитанную водой земли" Не время было думать о том, что Николь приносит жертву. Внезапно он понял, что спасение этого клочка земли — дело огромной важности. Ничего в жизни он еще не желал так сильно, как собрать с него урожай.

В него словно вселилась какая-то сверхъестественная сила. Он копал, как одержимый, сосредоточившись лишь на мерных взмахах лопаты, и не сразу почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Очнувшись, он обернулся и оказался лицом к лицу с Николь.

Он испытал настоящее потрясение, увидев ее. Отгороженные хлещущим ливнем, они почувствовали себя так, словно были одни во всем мире. Несмотря на широкополые шляпы, по их лицам потоками струилась вода.

— Вот! — прокричала Николь, перекрывая шум ливня. — Это кофе. — Она протягивала ему кружку, прикрывая ее рукой от дождя.

Он молча выпил кофе. Николь приняла пустую кружку и отошла от него. Он смотрел, как она, скользя и чуть не падая, идет по расползающейся под ногами глине. В мужской одежде и огромных сапогах она казалась особенно маленькой и хрупкой. Вокруг него, втоптанные в жидкую глину, лежали стебли спелой пшеницы. Ее пшеницы.

В первый раз за все это время он огляделся по сторонам. Траншею копали пятнадцать человек. Он узнал Исаака и Уэса, работавших на другом конце. Участок земли, который они собирались отдать реке, лежал слева от него. Он был засеян пшеницей, склонившейся до земли под ударами ливня, и укреплен низкой каменной стенкой. Клей не раз подглядывал, как Николь с Исааком возводили эти стены. Каждый раз, когда она поднимала очередной камень, он отпивал новый глоток бурбона. Теперь плоды этого непосильного для женщины труда будут просто сброшены в реку. Ради него.

Клей с ожесточением вонзил лопату в землю и начал копать с удвоенной силой.

Спустя несколько часов слабый свет совсем померк. Снова появилась Николь и знаками показала, чтобы он прервал работу и поел. Клей отрицательно покачал головой и продолжал копать.

Наступила ночь, но люди не прекращали работу. Они не могли зажечь фонари, да от них и не было бы никакого проку. Приходилось копать на ощупь или полагаться на обострившееся ночное зрение. Уэсли, как мог, следил за тем, чтобы все оставались в пределах намеченной им площади.

К утру Уэс подошел к Клею и позвал его за собой. Люди еле держались на ногах от усталости. Казалось, тело не выдержит больше холода и напряжения. Копать тяжелую глинистую землю было тяжело и так, но под проливным дождем это становилось почти невозможным.

Клей с Уэсом подошли к концу рва и увидели, что работа близка к завершению. Через час-другой они узнают, не был ли напрасным их труд. У Клея мелькнула мысль, что река может и не принять жертвы Николь: вода пойдет по прежнему руслу, минуя ров.

Уэс взглянул на Клея, как бы спрашивая, в каком месте лучше соединить траншею с рекой. Шум ливня лишал возможности говорить, поэтому Клей только указал на небольшую выемку в береговой линии.

Наступило утро, небо на востоке посветлело. Теперь можно было видеть, что осталось всего шесть футов. Уэс и Клей обменялись взглядами поверх головы Николь, которая, не разгибаясь, работала бок о бок с мужчинами. В глазах обоих читался один и тот же вопрос.

И река вдруг сама ответила на этот вопрос: не став дожидаться, пока исчезнет узкая перемычка, вода бурно устремилась в ров с обоих концов. Насыщенная влагой земля разом осела, люди еле успели отпрыгнуть, прежде чем огромный кусок берега обрушился в стремительный поток. Земля расходилась толстыми черными пластами, они сползали в реку, постепенно размываясь и безвозвратно исчезая в мутных водах. Вода катилась по земле, как поток бурлящей лавы.

— Смотрите! — прокричал Уэс, перекрывая шум дождя и обвала. Он показывал рукой на другую сторону реки.

Все разом повернули головы. Они были настолько зачарованы зрелищем обрушивающегося берега, что, казалось, совсем забыли, для чего все это затеяли. Река получила дополнительное пространство, раньше занятое землей Николь, и сразу же отступила. Край табачного поля, прежде скрытый под водой, обнажился. Прожорливая река успела поглотить только самые крайние ряды табака, а те, что лежали дальше, были невредимы, и теперь им ничто не угрожало.

— Ура! — раздался победный клич Николь.

Внезапно всех покинула усталость, на смену ей пришло ликование. Они не покладая рук трудились всю ночь и победили. Люди кидали в воздух лопаты, срывали с голов насквозь промокшие шляпы. Исаак потянул за руку Люка, и они вместе исполнили в скользкой грязи огненную жигу.